Сижу один я тут в глуши,
Вдруг слышу голос я души:
"Непарься ты про бытиё,
Живи плотярой вот и всё.
Гуляй, кайфуй и наслаждайся
И с совестью ты не считайся".
А тут откуда не возмись,
Услышал Духа рёв: "Проснись,
Ты жил там долгими годами,
Бродя в туманной пустоте,
Очнись и следуй ты за Нами
Путь узок, не найти его везде".
Порабащён, вне истинного счастья,
Удовлетворения иллюзией ведом,
Слепой катёнок, везде ненастье,
Не видел путь в блаженный дом.
И наконец в тот день прекрасный,
Сквозь благодать туда попал,
Забыл переодется. О несчастье!
И с грохотом опять упал.
Но не печалься мой любимый,
Теперь домой ты знаеш путь.
Протевовес плоти не хилый,
Но вера в благодать может вернуть.
Ты драгоценный и неповторимый,
Великой жертвой куплен был.
Вернись ты к Нам назад родимый
И чтоб переодется не забыл.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
